Я самая отвратительная мать на свете. Мой гордый ребенок получал диплом об окончании гимназии, а я не смогла быть там с ней. Мою милую малышку спрашивали, где ее родители, поскольку все остальные дети были окружены семьями, а она могла только плакать. Я не прощу себе этого никогда. Нужно было что-то придумать: вызвать скорую для перевозки, договориться с директором. Лучше было создать кучу проблем для других людей чем обидеть ребенка. Она сказала, что тоже не простит меня и я сделала кое-что похуже: я порезала себе вены. Мы теперь разделены моей кровью как стеной. Ты не можешь ничего исправить, убив себя. Исправить ты можешь только живой. За свои поступки надо отвечать, а не вешать вину за них как камень на шею других. Причем я совершенно искренне не думаю об этом в момент кровоприношения. Я просто стараюсь причинить себе как можно больше боле, чтобы вышибить мысли из головы, но механизм работает только некоторое время. Потом будульник заводится снова, звонок свербит мозг и ты готов колоться, вешаться, протыкать, резать, пилить, потому что мысли причиняют чисто физическую боль. Я каждое утро лежу с мыслями, что я калека, урод, отродье и головная боль для близких и прикидываю, какие еще остались таблетки, чтобы пережить еще один день, не изображая радости и счатья существования. Точнее, чтобы не помнить его. Я надеюсь, что я умею любить и отдавать, но совершенно не умею брать. Во всяком случае искренне. Я блуждаю в ипостстасях любви как в лабиринте, пытаясь найти тот угол, в котором я спасу себя.

Никогда не любила свой день рождения и за последние двадцать лет ни разу не удалось его отпраздновать так, чтобы я не рыдала. В этом году, он будет похоже особенно шикарным. Дочь уезжает в мой день в студенческий лагерь, а потом у меня встреча с новым психологом. Я вот думаю, может скотч на губы наклеить, чтобы было понятно еще и визуально? Если он заговорит со мной о доверии или будет задавать личные вопросы, я просто уйду.