12-09-2015
Внутри меня сидит маленький человечек с самурайской повязкой на лбу и, как кукловод, дергает за нитки, заставляя меня говорить или делать не свойственные мне вещи. Так я визуализирую мою болезнь, с которой мне надо научиться жить и перестать отрицать наличие странностей в моей жизни, списывая все на болячки. На если я хочу есть, пить или писать, то кто все это хочет? Как провести границу между мной и кукловодом? Если я хочу бриллиантовые серьги, то это я сама, но вот убить соседа хочет мой самурайчик. Надо сказать, удубно. Интересно, что экстравагантностью подобное поведение не объяснить. Иногда я понимаю, что выпадаю из образа среднестатистического человека просто в силу личностных странностей, но действительно страшные вещи я не помню, или они мне кажутся нормяльными даже сейчас, когда я пишу эти строки. Я режу себя из-за инстинкта самосохранения, я делаю это, только когда понимаю, что оказалась перед гранью, за которой меня просто нет. Я не испытываю стыда за изрезанные руки, но и не горжусь ими. Это мой способ выживания, когда я найду лучший путь - то пойду по нему.
Мы опять ходили в клинику эпилепсии. Врачи посмотрели видео с моим приступом, пообщались со мной и мужем и решили опять положить меня в клинику на обследование. Нам, наверное, придется подождать еще пару месяцев, но они обещали организовать все так, что бы муж мог быть там со мной.