Мое внимание привлекла заметка в Нидерландской газете о пожаре в доме, где живут беженцы с Украины, а потом об убийце почтальона, которого приговорили к восьми годам тюрьмы. Почтальон был недостаточно вежлив и его забили до смерти. Выпуск дальше состоял из практических советов по экономии тепла и проблем экологии. Даже не событий, а пелена из описаний и пустого словотворчества. Такое ощущение, что у нас все хорошо.  Новостные темы обрабатывается с правой стороны, с левой стороны, с центра и оживляется сплетнями, но отступление от основной мысли допускается только на определённую ширину во все стороны. К тому же резко снизился интерес к информации, для передачи которой требуется более 50 слов.

Создается ощущение спокойной уравновешенной жизни без сильных сотрясений и мы верим, потому что хочется верить. Журналисты цепляют наживку из местных событий, а дальше пишут серо зеленую скукоту. О проблемах знают только те, кто с ними сталкиваются среди аудитории, и те, кто диктует темы. Этот дурман обволакивает человека, заставляя думать исключительно в заданных параметрах и не позволяет сосредоточиться на реальных проблемах. Наша роль сводиться к созерцанию. Наш премьер ездит на велосипеде на работу и неплохо действует в кризисной ситуации, а критикуют правительство кому не лень. Но больше о том, как он сказал, а не что он сказал. Несколько месяцев назад его попросили сдать свой телефон, поскольку были подозрения в коррупции, но премьер показал старую Нокию, на контрой память короче чем у утки, а новым IPhone  он не пользуется. Никаких последствий для него не было. Просто небольшая дискуссия на всех уровнях власти.

Более того, СМИ "моделируют" определенную идеальную картину мира, то есть представления о том, как должно быть. Путём формирования общественного мнения, выработки определённых социальных установок, формирования убеждений СМИ подталкивают человека к определённым поступкам, действиям.

Власти считаются с общественным мнением, так что СМИ скупают. Любая проблема должна быть подана позитивно и не вгонять в депрессию, потому что у любой проблемы есть решение, так доверие созидается в целом и конкретно. Сложно говорить о социальной ответсвенности журналистики, когда мы платим ипотеки, кредиты, содержание детей и родителей в любой стране. Мы зависимы. К тому грехи в Нидерландах легче, чем, например, на Украине. Зная об этом, журналисты всегда пытаются в своей работе в завуалированном

виде преподнести правительство в выгодном свете. Даже если это не государственное издание.

Задержание вице президента парламента ЕС должна была стать сенсационной новостью для жителей Западной Европы, но пара публикаций в крупнейших газетах Нидерландов с нейтральной подачей информации не заслуживают упоминаний.  Сокрытие информации о проблемах власти в ЕС  в местной публицистике не случайно. Похоже бояться еще одного ухода или развала союза. Большая часть изданий принадлежит паре владельцев, которые могут играться с установкой газеты. Никто точно не знает, кто стоит за этими структурами, так что не верьте идеям о полной прозрачности и доступности информации о людях, которые правят нашим миром и которые верны идеям демократии. По моему Нидерланды - это одна из немногих стран, где можно спрятать слона. Они так и нашли русские деньги, которые были хорошо спрятаны.

Помимо селекции на уровне социальных медиа большие дыры в добросовестности местной прессы пробила война на Украине. Издание NRC создало блог войны, в котором постоянно публикуются свежие новости, в которых часто мелькают подобные пометки: “Верна ли информация, проверить невозможно - англичане не предоставляют никаких доказательств. Заявления вице-премьера не могут быть проверены”. Хотя новости написаны весьма солидно, а маленькие пометки читает не все. Я была удивлена цитатам с аккаунта WarMonitor под украинским флагом на Twitter. Крупная газета редко опускается до переписки анонимных источников. Хотя изоляция русских источников, которые считаются пропагандой, создало невидимую цензуру. Мы читаем тексты, в которых ругают русских как нацию и Россию как государство, и считаем их подлинными.  Потом я загружаю свежую версию газеты и читаю о пропаганде в России, которая промывает людям мозги и делает из них монстров.

Любые другие материалы отвергаются, но иконизация одного государства никогда не приводила к здоровой палитре мнений. Должна быть дискуссия, иначе мы перестаем думать.

Последними событиями в моей жизни как жительницы России стали 9/11 и Курск, а потом я стала аполитична. Мир стал слишком злым для меня и я занялась маленькими большими проблемами моей эмигрировавшей семьи. Многие годы было приятно не знать, что происходит на планете, а потом я заболела и в зоне социальной изоляции я начала искать отдушку и тему для бесед. Потом я начала воевать с государственной системой, пытаясь добиться того, что мне положено как человеку и инвалиду, но для победы нужно знать врага, так что я начала читать и узнавать моих противников в лицо. Причем я специально подписалась на правую газету, одну из самых крупных газет в стране, потому что содержание левых издания я могла предсказать.

Отсутствие ясности и открытости в политических правилах, которые были созданы для борьбы с коррупцией, ведет к сбою в политических коммуникаторов в прессе. Если правительство умалчивает об определенных событиях,  то создает образ идеального государства ЕС. Собственно теперь действует политическая цензура, запрещающая писать о коррупции на уровне ЕС. Каждый следующий пакет санкций заключается с пометкой: добиться полного согласия на уровне стран не удалось, но идея ЕС была в том, чтобы быть едиными. Каждая страна должна обладать правом блокировать  решения, которые нарушают ее интересы.

Вчера наш премьер извинялся за рабство, которое Голландия использовать для зарабатывания денег в пару веков назад, но вот о коррупции была всего одна статья.  Смысла в извинениях я не вижу, но тема занимает первые страницы во всех изданиях. В стране проблема с инфляцией, стоимость газа около 3,52336 евро за кубометр, электричество около евро за Ватт, беженцев негде размещать, в школах нет учителей и так далее, но тема рабства заместила собой потребности сегодня. Мы опять должны чувствовать себя виноватыми за то, что так хорошо живем, а раньше было хуже. Честно говоря, я не готова отдать свои привилегии. Мне нравится теплая вода и светлый дом, но большая часть населения готова поступиться своими удобствами в угоду интересов Украины.

Жители верят в то, что живут в стране, где работает свобода слова и они правы. Написать можно на любую тему, но опубликуют не везде, а крупные голландские газеты формируют общественное мнение. Причем одна газета придерживается правых взглядов, другая - левых, еще одна - посередине, еще парочка утоляет потребность в сплетнях. Множество изданий существую только в электронном виде. Солидные издания зарабатывают на абонементах, так что доступ к определенному материалу возможен только за деньги, а это серьёзная журналистика. Голландцы умеют считать деньги и минимум  20 евро в месяц  немногие захотят заплатить просто за чтение новостей. К тому же письменное слово отмирает, а телевидение и интернет перебивают любые публикации.

Моим большим преимуществом стало многоязыкие и хорошие друзья в журналистике, которым я доверяю, так что много читать мне не надо. Но мы выросли с установкой о царстве свободы слова в Западной Европе и мои первые статьи я читала в полной уверенности, что на меня снизошла истина. Я думала, что даже бульварные газетенки на безумно примитивном площадном языке, который мне было легче читать, публикуют полную палитру мнений и проблем в стране. Но голландская пресса проигрывала в сравнении с другими источниками информациями, потому что местные новости ограничивались застрявшей кошкой на дереве. С началом европейских войн и миграции стали меняться темы в новостях, а источники из разных стран противоречат друг другу.

Скандал с закупкой вакцин на 71 млрд. евро был пропущен нидерландской прессой через крупное сито.  Хотя председатель Еврокомиссии весьма популярна в западной прессе с сентября, где  от нее требуют предоставить всю информацию с ее телефона, чтобы проверить чистоту сделки, но она игнорирует все вопросы. В New York Times опубликовали материал о личных контактах Урсулы с главой Pfizer, но жители Европы не обязаны знать о том, почему в них засовывают определённый вид вакцины и кто определяет цену вакцины для 450 миллион людей, а это 10 уколов для каждого мужчины, женщины и ребенка и нет никаких доказательств, что эта вакцина эффективна на данный момент и какие у нее побочные эффекты, но фотографии Урсулы с главой Пфайзер можно увидеть в сети, а госсекретарь Бельгии по делам потребителей случайно опубликовала цены на различные вакцины в Твиттере в прошлом месяце и стало ясно, что вакцина Pfizer является одной из самых дорогих.

Журналист Александер Фанта запросил распечатку сообщений с телефона Урсулы, опираясь на европейский вариант Закон об открытости государственного управления. В принципе, все документы, которые имеют значение для принятия решений должны быть сохранены и быть предоставлены для проверки в любой момент, но Александер получил некоторые документы без распечатки общения главы еврокомиссии и главы Phizer, поскольку они были  зарегистрированы в системе как постоянно обновляющиеся. У него остается возможность аппелировать в суд ЕС, но шансы невелики. Урсула виновна в недобросовестном управлении по словам омбудсмена ЕС Эмили О’Райли, но голландцам не обязательно знать об этом.

У меня появляется ощущение, что с согласием на создание ЕС голландцы лишились всех прав, но остались обязанности оплачивать счета и налоги.

Фотографии с Украины, где дети сидят в верхней одежде и в темноте, разрывает сердце, но я вижу почти каждый день фотографии из голландской прессы, на которых местные жители сидит дома в верхней одежде и шапке, потому что не могут оплатить счет за отопление. Наверное, подобная подача материала должна демонстрировать нашу солидарность с Украиной в ее борьбе, на это не наша война. Нас втравили в нее ради раздела мира между сильными мира сего. Нидерланды всего лишь маленькая рыбка, которая прячется за акул. Мне жалко всех, но почему то местных жителей жалко больше. Их предки создали им неплохой мир и они имеют право собирать плоды. Но Нидерланды отправили на Украину помощи на 1 млрд евро и участвуют в собрании тех денег, которые ЕС отправляет на Украину.

Цензура при диктатуре подразумевается. Она открыта и понятна. Цензура при демократии определяется большинством, которое не способно оценить источник информации и его чистоту. Ее как бы не видно, но она есть. Свобода слова защищает права, но цену свободы определяют деньги. К тому же как писать от том, о чем молчат?