Со светлой мыслью, что боль очищает, я ринулась в подвал и свалилась с лестницы. Гематомы, ушибы, синяки, вывернутая шея - мне хватило, чтобы очисться. Вчера грелкой опять сожгла спину до волдырей. Голоса все настойчивее требуют покалечить себя посильнее. И мне вдруг захотелось попробовать поиграть с макияжем и купить себе платье, и не одно.
В книге одной француженки нашла, пожалуй, идеальную формулу для себя: не следовать моде, а чувствовать ее и переосмыслять для себя. Автор считает, что у каждой женщины должен быть смокинг, крем E. Arden 8 hour и бронзирующая пудра Герлен. Несколько ссылок от нее же:
www. colette.fr
Первый раз лет за двадцать не плакала на свой день рождения. Мне подарили подарки, кучу цветов и целый день с нами провела Мила.
Я самая отвратительная мать на свете. Мой гордый ребенок получал диплом об окончании гимназии, а я не смогла быть там с ней. Мою милую малышку спрашивали, где ее родители, поскольку все остальные дети были окружены семьями, а она могла только плакать. Я не прощу себе этого никогда. Нужно было что-то придумать: вызвать скорую для перевозки, договориться с директором. Лучше было создать кучу проблем для других людей чем обидеть ребенка. Она сказала, что тоже не простит меня и я сделала кое-что похуже: я порезала себе вены. Мы теперь разделены моей кровью как стеной.
Опять изрезала бедро маникюрными ножницами. При малейшем нарушении контура внешней стабильности я убегаю во внутренний мир, а на точке невозврата начинаю кромсать себя, потому что еще сображаю, что там - все по другому и нет привязанностей. В этот раз получилось. Как ослабить влияние контура я пока не понимаю.
Ненавижу жалость. Как милостыня, потому что стыдно за свое благополучие. Не от желания действительно помочь или доброты, потому что все в это мире связано. Мы произносим слова: Мне очень жаль! от облегчения. Мы понимаем, что не надо ничего делать. Жалость испытываешь к себе, как предлог опустить руки: я такая бедная и несчастная, мне так не повезло. Чувство жалости дает оружие защищаться от любых попыток вторжения в твою жизнь и изменить ее. Давить на нее можно вечно. Быть такой болезненной фиалкой, которой нравится быть слабой.
Осколки, царапнувшие нашу душу, заставляют посмотреть на мир и на себя по иному. Исчезает прежняя самоуверенность, а вместо нее приходит сомнение. Нам дается попытка выйти за рамки положенного и пристойного, того, что мы считали важным. Можно было бы плюнуть на всю пафосную серьезность, забыть штампы, выкинутъ из головы долг и обязанность, а потом прыгнуть со скалы в чистую воду, а вынурнуть другим. Мы должны быть важны для себя, только для себя. Самопожертвование еще никогда не доводило до добра. Ты можешь быть радостью для другого, только если ты для себя радость.
Как определить точку возврата в психической болезни? После какого рубежа начинаются неизсправимые измения психики и личности, после чего вся терапия превращается в бесполезное шоу. Я пытаюсь анализировать свои ощущения и ищу какой-то знак, что я еще могу верниться к себе. Шрамы останутся, но есть ли еще шанс? Я не понимаю на что обращать внимание и пугаюсь малейших проявлений эмоций, которые, как мне кажется, мне не свойственны. Может я просто слишком быстро выставила свои границы и не попробовала на самом деле, что я могу, загнав себя в рамки выдуманной реальности.
Моя жизнь разбилась как зеркало на мелкие осколки, на которые я упала. Они впились мне в кожу и прорвались внутрь, разрывая, как осколки гранаты, все внутренности и оставляя после себя незаживающую кровавую массу, которую поливают соленой водой. Сойти с ума - способ выжить. Люди не любят и ненавидят психически больных. Животным не нравятся нестабильность и непредсказуемость. Запаха безумия не существует. Особенно собаки-эмпаты чувствуют какую-то боль и остро реагитуют на нее. Мой пес бежит к мужу, когда у меня приступ.
Я все-таки боюсь смерти, но не как конечной остановки. Я боюсь перехода из одного физического состояния в другой. Наверное, в моей голове еще работают какие-то механизмы самозащиты. Мы не выбираем родиться или нет, мы не выбираем, как мы умрем. Страх, наверное, самое сильное чувство, которое держит нас на плаву или топит. Я барахтаюсь в мешанине из эгоизма и вины - эгоизм хочет умереть, а вина заставляет жить в самых неблагоприятных для меня условиях. Вот и думаешь, что лучше. Возьму, полюблю себя и выполню свое скромное желание.
